Утром, усаживаясь на сидение в троллейбусе, увидела, как упавшую бабулю со ступенек стаскивали двое дядек. Она была в полуобморочном состоянии, но ее стаскивали не столько для того, чтоб ей помочь, сколько для того, чтоб отделаться и поскорее уехать. Буквально перед этим она наверняка бежала, боясь очутиться перед закрытыми дверьми троллейбуса. Я рассматривала ее лицо и думала, что вот, может ее и удар хватил. А я еду на консультацию к врачу. Я еду за жизнью, а она сегодня за своей жизнью уже не слишком то поспевает.
А ты все еще ждешь хорошей погоды, настроения, сил еще чего-нибудь... Ну, хорошо-хорошо. А неужели же мы думаем, что эта самая конкретная бабуля ожидала, что с ней такое случится? Весьма сомнительно, что она считает свою жизнь завершенной и что ее больше ничего великого не ждет. Полагаю, что мы и моргнуть не успеем, как окажемся на ее месте. Если только...
Мы и уже на ее месте, только времени у нас сравнительно побольше. Возможно.
А ты все еще ждешь хорошей погоды, настроения, сил еще чего-нибудь... Ну, хорошо-хорошо. А неужели же мы думаем, что эта самая конкретная бабуля ожидала, что с ней такое случится? Весьма сомнительно, что она считает свою жизнь завершенной и что ее больше ничего великого не ждет. Полагаю, что мы и моргнуть не успеем, как окажемся на ее месте. Если только...
Мы и уже на ее месте, только времени у нас сравнительно побольше. Возможно.
