Колин Маккалоу "Поющие в терновнике"

Живописная природа Австралии. Почти впервые встречаю книгу, где описания деревьев, кустиков, цветов и погоды не вызывают желания перескочить к чему-то поинтереснее.

Все эти вещи не то что очень гармонично вплетены в повествование, без них: дрохедских засух, пыльных бурь, сезона дождей и пепельных роз, роман потеряет вкус, станет непонятным и плоским.

Это история о нескольких поколениях одной семьи. О том, что человеческие планы и надежды терпят неудачи, но это не значит, что не нужно надеяться и мечтать. О том, что держание всего в себе иногда (читай почти всегда) делает человека еще более уязвимым и несчастным, чем если бы он поделился своими сомнениями и страхами.

Превосходные и настоящие характеры, я верю им. Единственное, что немного кажется мне фантастичным – терпеливость Лиона-Ливня как-то-там. Но кто знает, в жизни иногда случаются такие вещи, что любая книга покажется реалистичнее.

Несмотря на безвыходность, в которую автор ставит своих героев, она не вызывает откровенной неприязни к писательнице (до Триера ей очень далеко и это радует).

Мы все стыкались с этим – когда несчастье родителей делает несчастными их детей. Фиа – прекрасный тому образец. Вы можете себе представить свою мать никогда не улыбающейся? Только потому, что нужно «быть сильной» и никому не навязывать свое горе. Это, кстати, еще один весьма фантастический момент – женщина почти всю жизнь подавляющая эмоции, дожила до глубокой старости и не заработала онкологию. Но впоследствии это сказалось и на ее дочери, и на внучке – ни одна толком не умела выражать чувства. А что это значит? Как говаривают умные люди: представьте, что вы перестали ходить в туалет. Совсем. Ведь девочки не должны ходить в туалет – это грязно, некрасиво и фу. С эмоциями примерно та же история. Злость, раздражение, страх, стыд, грусть – это плохо, если ты их чувствуешь – ты плохой/-ая. А если ты их «не чувствуешь», то и радоваться не можешь от души. Все, абсолютно все люди подвержены этим «негативным» эмоциям. Нет исключений. Вот и разве не стоит научиться проживать такие чувства как-то наименее болезненно для себя и окружающих? То есть сходить по нужде не в гостиной или посреди улицы, а в специально отведенном для этого месте? Не притворяясь и не делая вид, что у меня все хорошо, я всегда радуюсь, а у самой уже скоро через уши польется и голова закипит как чайник.

Так вот это я все к чему. Хорошая книга. Мудрая. Подумать заставляет. В некоторых моментах и всплакнуть хорошенько можно (это, кстати, как один из способов вычистить немного накипевшее сердце). А еще очень красивая. Успеваешь побывать в мыслях почти у всех персонажей и один из них – с очень чистой, светлой и искренней душой. Приятно читать о нем и быть с ним в его помыслах. Невольно понимая, что все мы – такие же в душе. Иначе разве привлекал бы нас такой невинный образ, не правда ли?

Опять таки, через весь роман сквозит мысль о том, что только когда человек не бежит наперегонки с миром выживая, обустраивая быт и обыденность, он задумывается о значительно более важных вещах - зачем он вообще живет.

Несколько цитат:

"Вдруг понимаешь: старость это не что-то такое, что может с тобой случиться, - оно уже случилось."

"Никто не ценит того, чего слишком много."

"Первую неделю Мэгги, кажется, только и делала, что ела и спала; раньше она и сама не понимала, что устала до смерти и что климат Данглоу отбил у нее всякую охоту к еде. На этой великолепной постели она засыпает, едва опустив голову на подушку, и спит по десять-двенадцать часов кряду, а ест с таким аппетитом, какого у нее не бывало со времен Дрохеды. Ест, кажется, без передышки, все время, когда не спит, и даже входя в воду берет с собой манго. По правде сказать, плоды манго разумнее всего есть в море, да еще в ванне: они просто истекают соком."

"- Грех мой - тягчайший и непростимый. Я и сам не могу себе простить, как же мне надеяться на прощение Господне?
- Гордыня, Ральф, опять гордыня! Не ваше дело прощать, неужели и сейчас вы еще не поняли?"